Врачебные тайны доктора Куракина

0
1185

В журналистике не принято тащить свое личное в публикации. Но сегодня случай особенный. Если у меня есть право всего один раз в жизни нарушить этот неписанный закон, то я хочу его использовать именно сейчас. Я не пациент доктора С.И. Куракина, которого в нашем городе знают и уважают многие. Мы сошлись характерами на общественной работе более десяти лет назад. Мне понятен и симпатичен этот человек. У него уникальное чувство юмора, врожденная порядочность и какая-то необычайная доброта к людям, запас которой не иссякает с годами. При этом он может быть прямолинейным и требовательным, если это касается общественных интересов. Словом, я горжусь и дорожу нашими товарищескими отношениями. Феномен Сергея Ивановича еще в том, что таких, как я (готовых сказать о нем множество добрых слов), много. Удивительным образом его хватает на всех, для него не бывает второстепенных пациентов, случайных людей. Доктор Куракин – это не только хирург с золотыми руками, но, в первую очередь, человек с большим и открытым сердцем.

12 мая Сергей Иванович отмечает свой юбилей — 60 лет. Газета «Центр города» не могла оставить эту дату без внимания. Еще накануне майских праздников мы записали с ним это интервью, в котором автор попытался понять, в чем заключается феномен С.И. Куракина.

— С малых лет Вы живете в Слободском, но родились в другом месте. Как стали слобожанином?

— Все решилось волею судеб. Еще в военные годы моя мама Галина Сергеевна, будучи ребенком, была на Вятке в эвакуации. Село Бобино приютило ее семью в военное лихолетье. После Победы вернулась в родное Подмосковье. Там я и появился на свет. Спустя годы, мама с двумя малышами на руках вновь искала спасительного угла, которым для нее стало село Никульчино. Видимо, добрые воспоминания о Кировской области привели ее сюда. Маму назначили директором маленькой сельской школы, а поселили нас тут же в полуподвальном помещении. Мне было тогда 6 лет, но я хорошо помню наш непростой быт. В первую зиму мы жутко замерзали,  спали в своем подвале в валенках и шубах. Над нами размещались классы. Детей было немного. Мама преподавала историю, и урок порой шел для всех возрастов сразу. В результате мы, малыши, получали информацию, предназначенную для ребят постарше.

В 1973 году школу закрыли, маму перевели на другое место работы в поселок Первомайский. Так в 11 лет я стал слобожанином. Город Слободской  мне, к слову, сразу понравился. Мы жили на квартире у школьной техслужащей. Ее уже нет в живых, а дом до сих пор стоит в Первомайском. Мне нравилась наша десятая школа, она вложила в мою душу много хорошего. Добрым словом вспоминаю своих учителей и, в первую очередь, З.А. Вартересьяна. Я не был у него в лидерах, но он по-отечески ко мне относился и оставил лучшие воспоминания о себе.

Жизнь в Первомайском была интересная. Мы жили небогато, и каждое лето я работал на спичечной фабрике. С детства хотел стать врачом, но именно материальные трудности чуть было не стали преградой при выборе профессии. Испугался, что не потяну жизнь в чужом городе, и уже подал документы на поступление в Кировский строительный техникум. Мой друг Володя остановил меня от этого поступка, посадил в поезд и отправил в Горький, где я благополучно поступил в мединститут.

— В какой момент и как приходит к человеку это решение — хочу быть врачом?

—  Я рос болезненным ребенком и часто лежал в больнице. В очередной раз угодил на койку с переломом обеих костей предплечья. В детской областной больнице меня лечил прекрасный доктор С.А. Перевозчиков —  хирург от Бога и неординарный человек. Знакомство с ним сыграло решающую роль. Я был впечатлен этим человеком, правда, пройдя через страшную боль операций. Анестезия тогда еще оставляла желать лучшего.

В школьные годы я занимался в секции у А.Ф. Проценко лыжными гонками и имел первый разряд. Порой у меня и моих сверстников случались травмы, и мне было интересно, как можно экстренно помочь человеку. Я не был отличником, но по биологии всегда имел твердую пятерку. У нас была прекрасный преподаватель В.А. Касьянова. Мне очень правился окружающий нас мир, природа, животные. Словом, к окончанию школы я твердо понимал, что медицина – это мое призвание.

— А когда студент мединститута выбирает специализацию? Как Вы стали хирургом?

— Желающих стать хирургом на курсе было много, и конкурс был высокий. Однако стране нужны доктора всех специальностей. Я, конечно, поднял руку, когда спросили желающих пойти на хирургию. Но опытный профессор рекомендовал мне посмотреть на себя в зеркало и взялся отговаривать. Студенческая жизнь не сахар, денег на житье не хватало. У меня тогда был явный недобор веса. Стипендия небольшая, мать из дома присылала сэкономленные крохи денег. Немного спасала подработка на местном бумкомбинате. Летом ездили в стройотряды в Якутию. Когда позволило начальное медобразование, работал медбратом в больнице. Все шесть лет в институте я все время учился и работал.

Словом, я начал изучать офтальмологию, но поставил себе задачу – обязательно стать глазным хирургом. Но это оказалось временным. В итоге мне все же дали направление на хирургию, и уже в институте я начал делать простые операции — грыжи и аппендициты. Хирургия – это тяжелая мужская работа, но более понятная. Считаю, что хорошим терапевтом стать намного сложнее, нужны колоссальные знания. А хирургия – моя стезя.

В Слободской вернулись по распределению?

— Нет. Изначально меня распределили в Свечу. Но к окончанию института у меня уже была семья и ребенок, сложным оставался жилищный вопрос. Я убедил облздравотдел перераспределить меня в Слободской. Работать здесь было перспективно.

— Современная молодежь, наверняка, удивится, услышав сочетание слов «Слободской» и «перспективно».

— Ничего удивительного. В то время в Слободском была очень хорошая хирургическая школа. В послевоенные годы здесь работали выдающиеся доктора, которым по некоторым политическим причинам было запрещено жить и трудиться в столицах. Например, доктор Васильев из Выборга, профессор Бильзенс, уроженец Латвии. Это не афишировалось, но в медицинских кругах знали, что хирургия в Слободском на высоком профессиональном уровне. Мы, в ту пору молодые врачи, были счастливы, что причастны к этой высокой школе и профессиональным традициям.

— Кого считаете своими наставниками, давшими Вам путевку в профессию?

— Вспоминаю добрым словом К.А. Гусева, он здорово помогал мне,  особенно в первые годы, моим наставником был В.Н. Олюнин. В свое время два года я проходил клиническую ординатуру в Кирове под началом профессора В.А. Бахтина, застал уроки нашего земляка профессора В.А. Журавлева. Считаю своим учителем доктора В.М. Русинова, который по сей день трудится в Кировской областной клинической больнице. В особенно сложных случаях обращаюсь к нему за помощью и советом. Мы созваниваемся, общаемся. Словом, мне есть на кого положиться.

— Не каждому врачу довелось много лет проработать в одном коллективе с министром здравоохранения Кировской области. Какие у Вас отношения и воспоминания об еще одном нашем земляке А.В. Черняеве?

— Отношения дружеские. Андрей Вениаминович — умнейший человек и труженик, к слову, очень грамотный хирург, обладающий аналитическим мышлением. Умеет просчитывать на несколько шагов вперед, как в шахматах. Бок о бок мы проработали с ним много лет, помогая друг другу. Низкий поклон ему, всегда протяну руку этому человеку. Чувствую его поддержку себя лично и слободского здравоохранения. Новая детская поликлиника, которая строится в Слободском, – его детище. Поверьте, этот человек на своем месте.

— Еще в начале интервью Вы сказали, что полюбили Слободской. За что? Что в нашем городе особенного?

— У каждого города и населенного пункта своя история. У Слободского она богатая, яркая, красивая. У нас здесь красивая природа, с которой я познакомился еще в Никульчино. А сколько умнейших людей родилось здесь или нашло жизненный приют. И сейчас здесь живет и трудится колоссальное количество талантов.

Не зацикливаясь только на медицине, пять лет я проработал в городской Думе. Это было интереснейшее для меня время, я не только получил новые знания, но, в первую очередь, познакомился с большим количеством умнейших людей, душой переживающих за свою малую родину.

— Никогда не возникала мысль уехать из города?

— Было много предложений после ординатуры остаться в Кирове. Не захотел. Была попытка перебраться из Первомайского в город. Не получилось. Не судьба, значит.

Многие знают о Вашем увлечении охотой. Это тоже с уроков биологии?

— Наверное, да. Общение с природой – для меня лучший отдых. Отпуск стараюсь проводить осенью в лесу. Люблю рыбалку. Покровителем охоты на Руси издревле считается святой мученик Трифон Апамейский. На иконах его изображают с соколом на руке. Так вот, с юных лет Гос­подь даровал ему силу из­гна­ния бе­сов и ис­це­ле­ния раз­лич­ных бо­лез­ней. Поэтому я почитаю святого Трифона. День памяти святого мученика – 14 февраля. Поэтому для меня это день православного охотника.

— Перед операциями Вы читаете какую-нибудь молитву?

— В сложных случаях обязательно, раньше просто крестился. Мой наставник В.Н. Олюнин перед операцией всегда крестил живот пациента. Я не отступаю от этой традиции. Читаю «Отче наш». Думаю, что не обязательно молиться перед иконой, стоя на коленях. Зашел в операционную, прочитал слова молитвы, и я уже другой человек. Это меня мобилизует и дает ощущение, что ты не один.

— Вы не скрываете своего возраста?

— Я ему удивляюсь. Он как-то неожиданно пришел. В подобных случаях порой говорят, мол, если бы представилась возможность, я бы прожил свою жизнь точно так же. Нет, я прожил бы ее по-другому. Ошибок сделано крайне много и в жизни, и в работе. Но ничего уже не исправить. Не все так  просто.

— Какие планы строите на будущее?

— Хотелось бы еще поработать. Но есть близкие и дорогие мне люди (моложе меня), которым дано задание сказать: «Сергей Иванович, пора!» Сам ты этого можешь не заметить. Но пока работаю с желанием. У нас в хирургическом отделении сложился хороший коллектив. Сейчас приходят грамотные ребята, теоретически прекрасно подкованные. Самообразование стало более доступно. Они с более гибким умом и интеллектом — это особенность нынешнего поколения молодежи. Моя задача направить их, показать приемы, мелкие нюансы хирургии, которые нигде не описаны. Во-вторых, я являюсь для них некой защитой от неприятностей и разных бед.

Иногда некоторые люди боятся передавать опыт. Как принято говорить в народе, опасаются, что их подсиживают. Это надо ломать в себе и стараться учить молодых, чтобы они достигли твоего опыта и превзошли в жизни своего наставника. Вот тогда будет здорово! Уверен, что блестящими хирургами станут мои коллеги А.А. Лещенко и А.И. Портнягин. Они молодцы, на них можно положиться. Наш онколог А.Н. Пысин – прекрасный доктор, второй К.А. Гусев. С молодежью работать интересно, они многое обсуждают,  и с ними сам становишься моложе. В такие моменты вместе с ними продолжаешь свое самообразование, несмотря на возраст. Рад, что все эти годы рядом со мной старый друг и товарищ С.И. Кормщиков.

— Наверное, все без исключения Ваши пациенты благодарны Вам не только за золотые руки, но и, в первую очередь, за доброту и внимание. Как Вас хватает на каждого? Как за столько лет не разучиться любить человека?

— За плечами 38 лет работы. Когда долго работаешь, видимо, открывается эта способность выйти на уровень общения с каждым. Да и выражения «Возлюби ближнего своего, как самого себя» никто не отменял. Уверен, если человек идет в медицину, то он заточен на добро.

Вопросы задавал Евгений Рычков.

Фото автора.

ОСТАВЬТЕ ОТВЕТ

Пожалуйста, введите свой комментарий!
Пожалуйста, введите здесь свое имя.