Мёд-пиво Александровых и иллюзии Шнейдера (18+)

0
399
Мёд-пиво Александровых и иллюзии Шнейдера

В Календаре знаменательных дат города Слободского на 2020 год значится круглая дата – 150 лет со времени основания Слободской пивоваренной компании. Ее продукция славилась и ценилась по всей России, но сегодня от былого величия остался только разрушающийся на глазах слобожан пивзавод, который при должном уходе мог бы стать уникальным музеем старинного пивоварения. В связи с юбилейным событием кратко напомним историю создания завода и деятельности его владельцев.

В конце 1860-х в слободе Демьянка при винокуренном заводе купца первой гильдии, потомственного Почетного и степенного гражданина города Слободского Василия Васильевича Александрова (около 1790-1869) был пущен пивомедоваренный завод. Краевед А.В. Рева писал: «Дела у В.В. Александрова шли настолько успешно, что он смог купить для расширения производства в этой же слободе при речке Пятерихе кожевенный завод И.Я. Платунова с двумя мельницами у семьи тамбовского статского советника Н.Е. Евсюкова. Когда началась реконструкция этого бывшего кожевенного завода И.Я. Платунова (перекупленного В.В. Александровым под пивомедоваренный завод), неизвестно. Но в 1870 году он выдал первую продукцию, и эта дата стала официальной точкой отсчета слободского пивоварения… Мёд-пиво Александровых и иллюзии Шнейдера
Напомню, что винокуренный завод В.В. Александрова закладывался на ключах Демьянской пустоши, аренда которых обходилась в 8 рублей в год. Когда же воды стало недостаточно, а пробуренные скважины дали жесткую воду, было заключено соглашение с крестьянами деревни Щуково на право проведения от их ключей деревянного водопровода.
А к пивомедоваренному заводу прокладывался еще более сложный и дальний водоток от деревни Менчаковской. Делалось это так: подбирались ровные по толщине, прогонистые бревна, которые раскалывались на две плахи. Сердцевину из них выбирали желобом и, выбрав из комлевой части еще четверть под раструб, складывали плахи как целое бревно и стягивали его железными хомутами или набивали обручи. Труба была готова. Прикиньте, сколько понадобилось на это бревен, если нитка водовода тянулась на три версты? А так как трубы укладывались под береговым обрывом, на урезе реки, местами их приходилось заглублять в грунт или приковывать цепью к мертвякам, врытым в землю. Делалось это, чтобы при разливе река не унесла трубы, не оставила завод без воды. Таким образом, под обрывом, мимо колокольного завода, вдоль старой мельничной плотины через реку Спировку и далее под городским берегом мимо пристани шла ключевая вода на завод и зимой, и летом.
Завод работал на местном сырье. Хлеб, мед, ягоды, фрукты закупались на месте, из Баварии завозили хмель. Кроме пива, выпускали мед, русский и баварский квас, кислые щи.
Пивовар с помощником и 27 рабочими быстро наладили выпуск продукции».
После смерти В.В. Александрова продолжил дело его сын Иван Васильевич (около 1815-1892). Статистика свидетельствует, что в 1882 году в Вятской губернии выпускалось 247410 ведер пива, из них 95590 ведер было приготовлено у Александрова. В 1885 году пивомедоваренный завод имел 48 рабочих, выпускал 51115 ведер пива, меду — 5490 ведер. Сбыт осуществлялся в Вятской губернии.
Продукция именно этого завода получила первую награду, значимую для вятских пивоваров — серебряную медаль на 1-й Всероссийской и сельскохозяйственной выставке-ярмарке в Нижнем Новгороде в 1896 году. Производство пива было одной из важнейших статей дохода купцов Александровых — в конце XIX века они были ведущими пивоваренными заводчиками на Вятке.
И в дальнейшем пиво слободского завода (выпускалось до 20-ти сортов) получало награды в России (Казань, Пермь, Ирбит, Москва) и за рубежом (Брюссель, Вена). Летом 1909 года на Международной промышленной выставке в Казани Торговый Дом Александровых за квасы получил золотую медаль. Филиалы завода были открыты в Вятке, Казани, Самаре. В 1910 году на заводе работало 180 человек, выпускалось до 400000 ведер пива, а также мед, кислые щи, квас. Сбыт осуществлялся в Вятской, Казанской, Сибирской, Вологодской, Уфимской губерниях.
В своей книге «Верность традициям» (1998 г.) А.В. Рева писал: «Сбыт продукции потребовал больших перевозок, и Александровы сочли за благо купить пароход. В дальнейшем они купили и второй, и третий пароходы, названия которых читались так: «Александров», «Братья», «Сестры». Но флот требовал берегового обеспечения – сети пристаней, топливных складов и т.д. Поэтому нельзя было не приветствовать образование на Вятке «Товарищества Волго-Вятского пароходства», предложенное Петром Ивановичем Александровым известным пароходчикам Тырышкину и Булычеву. И те приняли предложение. Увидели в объединении сил путь к решению многих задач.
Заботились Александровы и о благоустройстве территорий, попавших в зону их деятельности: запущенный берег реки, кусок дикого леса расчищались от всего нездорового, сорного и облагораживались посадками вяза, липы, лиственницы. Так, лес около Александровской дачи стал лесопарком, в котором потом обнаруживалось обилие ягод и грибов. Да и в городском или заводском парках культивировались участки ягодников и плодовых деревьев.
В главной книге слободского завода 1880 года есть запись о покупке 107 саженцев лиственницы из Талицкого лесопитомника, и нам можно смело говорить о том, что могучие деревья, украшающие бывший парк Александрова сегодня, выросли именно из упомянутых саженцев».
Дела Торгового Дома Александровых, как видим, не ограничивались только развитием производства. Так, на развитие дороги, соединяющей город Слободской и слободу Демьянку, они выделили большую часть средств. Ими же была основана богадельня вблизи завода, открывались приюты, сельские школы и училища. В 1913 году по просьбе Александровых немцы построили для пивомедоваренного завода солодовню «Кронфа» с фигурными коваными дымниками над трубой. Паруса при смене ветра приходили в движение, вызывая восхищенные взгляды прохожих. И никто даже не думал о том, что их главной была чисто утилитарная функция — с решеток солодосушения через дымники шла вытяжка влажного воздуха, и в технологическом процессе достигалась большая экономия тепла.
Во время Первой мировой войны царским правительством был введен сухой закон. Он коснулся не только водки и других крепких напитков, но и пива, поэтому завод практически простаивал. После революции и вовсе наступили тяжелые дни, все производства и имущество Торгового Дома Александровых были национализированы. Писатель Всеволод Лебедев летом 1921 года так писал про бывший господский дом, который и сегодня стоит при пивзаводе: «Прочитав подряд 40 лекций о краеведении, я вдруг почувствовал необходимость выйти из этой напряженной атмосферы и удалиться на месяц в бывший александровский дом на Демьянке, среди парка, в котором был устроен дом отдыха. Через день меня вместе с другими шестью отдыхающими осматривал доктор».

О работе пивзавода в советское время мы уже рассказывали на страницах «ЦГ». А в этой публикации уместно рассказать об одной истории, случившейся на пивомедоваренном заводе в самом начале ХХ века и внесшей нарушения в его устои. Почти 30 лет главным пивоваром, выполнявшим также работу медовара, на заводе прослужил германский подданный П.Х. Иозот. Он был надежным человеком и пользовался полным доверием хозяев. В 1901 году на это место главного пивовара поступил австрийский подданный, потомственный баварский пивовар Карл-Август Отто Шнейдер, предков которого в XIX веке прославляла «Золотая книга Баварии». В то время русский император обратил внимание на проблему злоупотребления нацией крепкого алкоголя, и было принято решение для сохранения здоровья народа строить пивоварни по всей стране. Но для этого нужны были толковые пивовары, и в 1895 году Карл Шнейдер приехал в Санкт-Петербург с заданием реорганизовать Клинкинский пивоваренный завод. Затем по указу Николая II Шнейдер переехал в Вятку и проработал полтора года у монополистов в производстве пива и бутылок — купцов Александровых. Педантичный и бескомпромиссный в вопросах пивоварения, Шнейдер за короткое время изучил возможности рынка, наладил нужные связи и ушел от Александровых, разорвав с ними все договоры. 28 марта 1903 года в губернском городе Вятке он зарегистрировал фирму, имевшую в уставе право «на производство пива германского и русского рецептов, меда и зельтерских вод». Свой пивоваренный завод в г. Вятке Шнейдер построил по последнему слову техники — с подъездными железнодорожными путями, автономной системой водоснабжения, получением электроэнергии от городской электростанции. К концу 1903 году это предприятие произвело сто тысяч ведер пива и стало мощным конкурентом заводу Александровых.

Построив завод, Шнейдер взялся открывать торговые точки. При этом он не постеснялся проникнуть в зону интересов своих бывших хозяев и открыл в Слободском что-то вроде ресторана в центре города, на стрелке над спуском к пристани, а на углу Глазовской и Вятской улиц – пивной подвал. Служащие Александровых, как могли, нейтрализовали деятельность нового конкурента, но его наглости не было предела.

Но шнейдеровское время продолжался недолго. Как ни пузырился новоявленный пивной король, дни его и других предпринимателей царской России были сочтены. Первая мировая война, репрессии против немцев и революция разрушили все планы на развитие пивоваренного товарищества, и Шнейдеру пришлось бесславно покинуть Россию. По воспоминаниям его внучки, члены семьи как гражданские пленные перед высылкой из страны до начала 1918 года находились в различных местах губернии, в том числе 16 месяцев в Слободском. В Слободском остались и могилы двух умерших в младенчестве детей Шнейдера – Людвига (1900-1901) и Мартера (1902-1903).

Вернувшись в Германию, семья Шнейдера поселилась в Берлине в районе Berlin-Buch.
До конца своих дней Карл Шнейдер  владел рестораном «Elysium» и мечтал вернуться в Вятку. Он умер в 1942 году в берлинской больнице.

Вспоминая историю пивзавода того военного времени, А.В. Рева писал: «Совсем не известной остается беда, постигшая город в зиму 1942 года, когда вышла из строя городская мельница, и кончился запас муки. Остановилась городская пекарня, а мощность пекарни райпотребсоюза была недостаточной даже для того, чтобы обеспечить хлебом госпитали и детские дома. Катастрофа казалась неизбежной, ибо областной центр сам не имел ресурсов на дополнительную выпечку хлеба и только требовал искать выход на месте.

Как мне рассказывал Елизар Дмитриевич Старостин, бывший в то время секретарем Слободского горкома, спасли дело Александровские заводы. Там кто-то вспомнил о заброшенной мельнице в старом солодовенном помещении, и трое суток люди буквально бились над тем, чтобы оживить, привести в движение груду железного старья. И мельница заработала, дала муку пекарям, а те дали хлеб городу.

В 42-м мне исполнилось десять лет, и я хорошо помню, как метались толпы людей, стоявших в очередях, от магазина к магазину, услышав, что хлеб везут в другой магазин… А хлеб не привозили и в другой. И называлось это лишь «перебоями в снабжении хлебом». И это тогда, когда 400 граммов хлеба зачастую были единственной пищей слобожан». И это всего лишь одна из историй, как александровский завод верой и правдой служил Слободскому, когда самих заводчиков там давно уже не было.

Анна Тихомирова.

 

ОСТАВЬТЕ ОТВЕТ

Пожалуйста, введите свой комментарий!
Пожалуйста, введите здесь свое имя.